Неточные совпадения
Кроме того, во время родов
жены с ним случилось необыкновенное для него событие. Он, неверующий, стал молиться и в ту минуту, как молился, верил. Но прошла эта минута, и он не мог дать этому тогдашнему
настроению никакого места в своей жизни.
Никогда еще невозможность в глазах света его положения и ненависть к нему его
жены и вообще могущество той грубой таинственной силы, которая, в разрез с его душевным
настроением, руководила его жизнью и требовала исполнения своей воли и изменения его отношений к
жене, не представлялись ему с такою очевидностью, как нынче.
Почти неделю он прожил в
настроении приподнятом, злорадно забавляясь страхами
жены.
Его несколько тревожила сложность
настроения, возбуждаемого девушкой сегодня и не согласного с тем, что он испытал вчера. Вчера — и даже час тому назад — у него не было сознания зависимости от нее и не было каких-то неясных надежд. Особенно смущали именно эти надежды. Конечно, Лидия будет его
женою, конечно, ее любовь не может быть похожа на истерические судороги Нехаевой, в этом он был уверен. Но, кроме этого, в нем бродили еще какие-то неопределимые словами ожидания, желания, запросы.
Он заботился только о том, чтоб не раздражать ее, и, когда видел
жену в дурном
настроении, уходил от нее, считая, что так всего лучше избежать возможных неприятных бесед и сцен.
Она мешала Самгину обдумывать будущее, видеть себя в нем значительным человеком, который живет устойчиво, пользуется известностью, уважением; обладает хорошо вышколенной
женою, умелой хозяйкой и скромной женщиной, которая однако способна говорить обо всем более или менее грамотно. Она обязана неплохо играть роль хозяйки маленького салона, где собирался бы кружок людей, серьезно занятых вопросами культуры, и где Клим Самгин дирижирует
настроением, создает каноны, законодательствует.
«Надоели мне ее таинственные дела и странные знакомства», — ложась спать, подумал он о Марине сердито, как о
жене. Сердился он и на себя; вчерашние думы казались ему наивными, бесплодными, обычного
настроения его они не изменили, хотя явились какие-то бескостные мысли, приятные своей отвлеченностью.
Хорошо шла жизнь Лопуховых. Вера Павловна была всегда весела. Но однажды, — это было месяцев через пять после свадьбы, — Дмитрий Сергеич, возвратившись с урока, нашел
жену в каком-то особенном
настроении духа: в ее глазах сияла и гордость, и радость. Тут Дмитрий Сергеич припомнил, что уже несколько дней можно было замечать в ней признаки приятной тревоги, улыбающегося раздумья, нежной гордости.
Скоро, однако, умный и лукавый старик нашел средство примириться с «новым направлением». Начались религиозные споры, и в капитанской усадьбе резко обозначились два
настроения. Женщины — моя мать и
жена капитана — были на одной стороне, мой старший брат, офицер и студент — на другой.
Странные отношения теперь установились у Полуянова к
жене. Он ужасно ее жалел и мучился постоянно мыслью о ее судьбе. Харитина ежедневно ездила в острог и всячески поддерживала новое
настроение в муже.
Смерть
жены на время прекратила это ожесточенное
настроение, и Галактион точно отмяк.
Под этим
настроением Галактион вернулся домой. В последнее время ему так тяжело было оставаться подолгу дома, хотя, с другой стороны, и деваться было некуда. Сейчас у Галактиона мелькнула было мысль о том, чтобы зайти к Харитине, но он удержался. Что ему там делать? Да и нехорошо… Муж в остроге, а он будет за
женой ухаживать.
Доктор волновался молча и глухо и как-то всем телом чувствовал, что не имеет никакого авторитета в глазах
жены, а когда она была не в духе или капризничала, он начинал обвинять себя в чем-то ужасном, впадал тоже в мрачное
настроение и готов был на все, чтобы Прасковья Ивановна не дулась.
Это
настроение изменило ему только тогда, когда он узнал в публике лицо
жены.
Это счастливое
настроение заражало и Галактиона, и он находил
жену такою хорошей и даже красивой. От девичьей угловатости не осталось и следа, а ее сменила чарующая женская мягкость. Галактиону доставляло удовольствие ухаживать за
женой.
Серафима приехала в Заполье с детьми ночью. Она была в каком-то особенном
настроении. По крайней мере Галактион даже не подозревал, что
жена может принимать такой воинственный вид. Она не выдержала и четверти часа и обрушилась на мужа целым градом упреков.
Санин понял
настроение своего приятеля и потому не стал обременять его вопросами; ограничился лишь самым необходимым; узнал, что он два года состоял на службе (в уланах! то-то, чай, хорош был в коротком-то мундирчике!), три года тому назад женился — и вот уже второй год находится за границей с
женой, «которая теперь от чего-то лечится в Висбадене», — а там отправляется в Париж.
Все знали, что если не усадить Густава Ивановича за карты, то он целый вечер будет ходить около
жены, как пришитый, скаля свои гнилые зубы на лице черепа и портя
жене настроение духа.
Басов. Да, нет, ты не думай… она милая! Только, знаешь, так как-то, скучает о чем-то… Теперь все скучают… все какие-то
настроения… странные разговоры, вообще, канитель! Кстати, ты женат? То есть, я слышал, что ты развелся с
женой.
— Через два дня я уехал в уезд, в самом хорошем, спокойном
настроении простившись с
женой.
И я получил командировку, и в самом деле рад был проехаться. Ведь «числа далеко», а Лину оставить с нежно любящею ее матерью нимало не страшно. Да и мой беспокойный вид и нервозность, по словам баронессы, даже нехорошо влияли на
настроение духа
жены, а ей в ее положении нужно спокойствие.
В ней была какая-то нервность. Так мы расстались и почти три месяца не видались. В разлуке в моем
настроении, разумеется, произошла перемена: огорчения потеряли свою остроту, а хорошие, радостные минуты жизни всплывали и манили к
жене. Я ведь ее любил и теперь люблю.
Мне стало ужасно совестно перед собою и ужасно ее жалко, потому что я ее слова уже считал ни во что, а за все винил себя, и в таком грустном и недовольном
настроении уснул у себя в кабинете на диване, закутавшись в мягкий ватный халат, выстеганный мне собственными руками моей милой
жены…
Но, чтобы долго не разговаривать, представьте себе, что у меня лихорадка и дурное
настроение; в это же самое время у другого литератора тоже лихорадка, у третьего беспокойная
жена и болят зубы, четвертый страдает меланхолией.
Марья Орестовна начала всматриваться в него и подниматься. Улыбка глупее прежней, а по теперешнему
настроению —
жена умирает — и совсем точно безумная, глаза разбегаются.
Отпустив Временского, Федор Петрович почувствовал облегчение и даже удовольствие: перед ним уже не торчала согбенная фигура шипящего педагога, и приятно было сознавать, что, предложив Временскому свободную вакансию, он поступил справедливо и по совести, как добрый, вполне порядочный человек. Но это хорошее
настроение продолжалось недолго. Когда он вернулся домой и сел обедать, его
жена, Настасья Ивановна, вдруг вспомнила...
Эразм Эразмович остался в восторженно-радостном
настроении духа. Надежда, что он снова увидит свою
жену, как-то совершенно преобразила его: за весь вечер он даже не дотронулся до графинчика и лег спать совершенно трезвый, чего с ним за последние годы никогда не бывало.
Княгиня снова осталась одна в своем кабинете и пробовала заняться просмотром хозяйственных книг, но образ Никиты — мужа Ульяны, которого она никогда в жизни не видала, рисовался перед ее глазами в разных видах. Ей даже подумалось, что он явился выходцем из могилы, чтобы потребовать у ней отчета в смерти его
жены. Княгиня задрожала. Это
настроение было, по счастью, прервано докладом, что ужин подан.
Фебуфис стал приходить в другое, мирное
настроение: он чувствовал теперь потребность сказать
жене — холодно и не роняя своего достоинства, — что они навсегда будут чужды друг другу, и решить сообща с нею, как им держать себя, пока они найдут наименее скандалезный выход.
Ибо каждый для самого себя был только путаницей сложных, меняющихся
настроений, неожиданных мыслей, внезапных переходов, изломов и скачков, а Юрий Михайлович всегда оставался ровен, спокоен и ясен; и так же ясна, проста и понятна была его жизнь с красивой, любившей его молоденькой
женой.